Текст брифинга Захаровой рус - https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/ne … id/3954230
Вопрос: Голландская прокуратура обвинила Россию в отказе арестовывать В.Цемаха, который проходит подозреваемым по делу о крушении малазийского «Боинга». Как бы Вы могли прокомментировать эти заявления голландской стороны?
Это не только заявления официальных представителей Нидерландов - парламентариев, представителей исполнительной власти, политиков - это целая глобальная информационная кампания, которая развернута в СМИ. Мы вынуждены читать на этот счет такое количество материалов, что подготовили комплексный материал на эту тему. Мы планировали его опубликовать. Но понимаю, почему этот вопрос был задан: здесь действительно, заявлений и материалов на этот счет в Нидерландах уже слишком много. Мы обязательно опубликуем наш материал, но я могла бы пройтись сейчас по тезисам. Отвечая на все обвинения и странные публикации, которые в достаточно продолжительное время появляются в Нидерландах (в частности, речь идет и о недавнем заявлении Прокуратуры Нидерландов о неисполнении российской стороной запроса о временном задержании, напомню, гражданина Украины В.Цемаха), я бы хотела сказать следующее.
Катастрофа самолёта рейса МН17 – это большая трагедия. Российская Федерация в высшей степени заинтересована в установлении ее истинных причин. Мы об этом регулярно говорили и делали соответствующие заявления. Это были не только заявления, но и практические шаги. С самого первого дня российская сторона оказывала содействие проводимому расследованию и продолжает это делать и сегодня.
В этой связи заявления голландской прокуратуры, которые, естественно, тиражировались в СМИ, дополнялись т.н. аналитическими оценками, вызывают у нас недоумение. Аргументированную и обстоятельную правовую оценку им дала Генеральная прокуратура Российской Федерации в официальном ответе на соответствующее заявление прокуратуры Нидерландов. Если суммировать, общий вывод таков: претензии голландской стороны не обоснованы, она сама не выполнила целый ряд требований Европейской конвенции о выдаче, среди которых есть и технические, и по существу. Поэтому Генеральная прокуратура России была вынуждена задать уточняющие вопросы. Дальнейшая переписка показала, что правоохранительные органы России сомневались не зря: выяснилось, что приказ об аресте был отдан в устной форме, а его документальное оформление было проведено лишь после встречного запроса российской стороны и, как выяснилось – говорю это со ссылкой на наши правоохранительные органы – просто «задним числом». Хочу сказать, что речь идет о ведомствах, которые полностью и исключительно занимаются юридическими вопросами. Кстати, В.Цемах не был объявлен прокуратурой Нидерландов в розыск и не был внесен в базу Интерпола как разыскиваемое лицо. Если бы российские власти поверили запросу прокурора из Нидерландов, то сами бы нарушили статью 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Она касается права на свободу и личную неприкосновенность. Российское законодательство в данной области также было бы нарушено.
Со своей стороны, хотели бы выразить удивление подобными выпадами в адрес России по целому ряду причин. Хотела бы напомнить, что обмен удерживаемыми лицами был гуманитарной акцией. Она стала результатом почти трёхлетней работы в рамках Минского процесса. Комплекс мер по выполнению Минских соглашений, утвержденный резолюцией 2202 СБ ООН, включает обмен удерживаемыми лицами по принципу «всех на всех».
Российская сторона была и остается привержена резолюции 2166 СБ ООН. Мы с первого дня активно сотрудничали с международным уголовным расследованием обстоятельств крушения МН17, которое ведет Совместная следственная группа во главе с голландской прокуратурой. Москва ответственно подходит к исполнению запросов компетентных органов Нидерландов. Уже проделана значительная работа. Вы об этом знаете, но напомню, что следствию, помимо прочего, были переданы рассекреченные данные о российской военной технике и результаты натурного эксперимента, проведенного концерном «Алмаз-Антей», направлены первичные радиолокационные данные и документация. Все это доказало, согласно документам, украинскую принадлежность ракеты, которая сбила малайзийский «Боинг».
Насколько полно все эти данные учитываются, мы прекрасно видим по предварительным итогам расследования. Совершенно очевидно, что именно такой избирательный подход к работе с информацией не позволяет следствию продвинуться вперед, вынуждает его топтаться на месте. Так называемые успехи, о которых заявлялось на пресс-конференции Совместной следственной группы (ССГ) 19 июля, на самом деле довольно сомнительные (об этом мы тоже говорили на разных уровнях), подвергаются обоснованной критике со стороны экспертов и представителей ряда государств. Складывается ощущение, что на этом фоне именно для того, чтобы скрыть собственные промахи, прокуратура Нидерландов нашла повод для обвинения российской стороны в некоей недобросовестности в подходе к сотрудничеству в вопросах исполнения различных запросов об оказании правовой помощи. Впечатление, что на нас опять хотят переложить вину за медлительность, неэффективность следствия и т.д. Даже удивительно это слушать от нидерландской стороны. Хочу задать вопрос прокуратуре этого государства: как Вы сами относитесь к собственным международным обязательствам? Непраздный вопрос, мы надеемся получить на него ответ, в т.ч. по тем вопросам, о которых я сейчас скажу.
Хотела бы обратить ваше внимание на поразительную реакцию прокуратуры Нидерландов на соответствующий запрос о выдаче. С российской стороны мы бы не стали публично обращать на это внимание, если бы не услышали в свой адрес упреки. В качестве примера приведу вопиющий случай, когда Генеральной прокуратуре России отказывали в экстрадиции обвиняемых в совершении очень серьезных преступных деяний, и при этом прикрывались, мягко говоря, надуманными предлогами. Судите сами. По понятным причинам не буду называть фамилии, но у нидерландской стороны они есть. Лицо обвинялось в руководстве преступным сообществом и в совершении 73 доказанных фактов мошенничества в особо крупном размере. В выдаче нидерландская сторона отказала. Знаете, по каким основаниям? По гуманитарным. Сослались на изменение «личных обстоятельств». Что это за личные обстоятельства, голландская сторона говорить не захотела. Прикрылись законом о защите персональных данных. Потом выяснилось, что обвиняемый получил статус беженца в одном из государств-членов Интерпола.
Еще один пример. У Нидерландов была запрошена выдача лица, которое обвинялось в незаконном сбыте наркотиков в особо крупном размере (свыше 28 кг). Через три года был дан отказ, также по причинам гуманитарного характера. Что же в данном случае стало причиной на самом деле? Помещение подозреваемого в психиатрическую больницу. Что случилось с ним дальше? На следующий год совершенно непостижимым образом он оказался в Испании, а в 2017 г. выяснилось, что этот человек находился уже на территории Израиля.
О каком же реальном сотрудничестве может идти речь при подобном отношении Нидерландов? Жаловаться на некое бездействие с российской стороны в такой ситуации неуместно. Неадекватная реакция голландской прокуратуры вполне понятна. С чем следствие придет на суд в марте 2020 г? Здесь нет ясности. Убедительной доказательной базы по-прежнему нет. Складывается впечатление, что цепляются, раскручивают в публичном пространстве любой повод, в частности сейчас это В.Цемах.
Также хотела бы напомнить, что голландская прокуратура совершенно упускает из вида тот факт (может быть, намеренно замалчивает), что украинские правоохранительные органы широко применяют запрещенные меры воздействия по отношению к удерживаемым лицам. Это подтверждено многочисленными свидетельствами. Напомню немаловажный штрих. Если мы говорим о конкретном человеке, о В.Цемахе, то после того, как он побывал в застенках СБУ, его здоровье было подорвано. Вспомните незаконную операцию украинских служб по его задержанию. Она была проведена в интересах следствия, которое, к слову, курируется прокуратурой Нидерландов. Жизнь этого человека подвергалась прямой опасности – при задержании сотрудники СБУ нанесли ему побои, использовали против него транквилизаторы, а для прикрытия проводимой спецоперации образовали минометный расстрел на разграничении, в результате которого один человек погиб и один был тяжело ранен.
Также в публикациях и заявлениях целого ряда лиц, которые выдают себя за экспертов, либо причастных к этой теме, ставится вопрос, почему Россия включила этого человека в список обмена. Мне кажется, мы уже объясняли. Правильность этого решения подтверждена информацией о том, что СБУ вновь объявила В.Цемаха в розыск, хочет вернуть его в тюрьму. Вопрос о том, выдали бы его Нидерланды «украинским коллегам», – из разряда риторических. Вопрос, действительно ли следствие интересуют его показания, фактический. Хочу напомнить, что ранее он был уже допрошен голландскими следователями. Они провели с ним соответствующие беседы. Тогда он находился в украинском плену, причем все это было сделано, как мы теперь понимаем, в условиях физического и психологического давления. Те, кто его допрашивал, могут по квалификации считаться соучастниками преступных действий в отношении этого человека. По совершенно понятным причинам у него, видимо, нет особого желания напрямую общаться ни с нидерландскими, ни с австралийскими, ни, естественно, с украинскими следователями. Тем не менее, в открытых источниках неоднократно сообщалось о его готовности дать показания в интересах установления истины. Подобный подход, в том числе Нидерландов, к получению свидетельских показаний заставляет усомниться в их приверженности требованиям резолюции 2166 СБ ООН о полном, всестороннем и независимом расследовании всех обстоятельств трагедии. Было опубликовано немало материалов на этот счет.
Если это документ разведки, то поздравляю ВС РФ с таким противником.
